Краевед Юрий Сухарев из поселка Рефтинского поднимает проблему захоронений домашних животных. Ни в Рефтинском, ни в Асбесте нет специальных для этого мест. А людям они нужны - считает автор.

Я часто бываю в лесах. В ближних, дальних, иногда в глухих, малодоступных.   В экспедициях находим развалины бывших некогда лесных поселков, кордонов, заброшенные кладбища. Людские кладбища, человечьи. Специально уточняю, потому что за эти годы встречались и захоронения четвероногих друзей человека. Об этом и хочу рассказать.

Первая история забавная. Есть в поселке человек по имени Валентин – опытный турист с большим стажем. Уже на пенсии организовал группу себе подобных (и по возрасту, и по устремлениям). Сплавлялись по всем уральским рекам, ходят серьезные маршруты. Но они туристы, а не краеведы. Для них главное пройти маршрут, получить эмоции.

Однажды они ходили короткий маршрут по Рефту – с одной или двумя ночевками. Ночевали километрах в 4-х от одного депрессивного поселка. Утром собрали палатки и направились к этому поселку, точнее – к железнодорожной станции, через которую ходит электричка.

Уже в районе этой железнодорожной станции, в лесочке, около которого шли по тропинке, увидели некое кладбище. Валентин рассказывал мне: «Кладбище старообрядческое. Там кресты… с этими…», и сложил руки углом.  Понятно, крышу над могильными крестами называют голубцами. Действительно, такие кресты обычно ставят старообрядцы.

Информация заинтересовала. Мы знали примерное местоположение двух кладбищ этого поселения (старого и действующего). А в районе железной дороги в Гражданскую войну происходили кровавые события, место захоронения жертв неизвестно. Так если там есть кладбище, найденное Валентином, так может здесь разгадка вековой тайны? Смущало то, что никто про это кладбище не слышал, а Валентин его сразу и увидел…

Место он указал точно, с привязкой к объектам железнодорожной инфраструктуры, но других никаких подробностей не изложил: они не подходили к погосту, а прошли мимо.

Где-то через год появилась возможность проверить информацию. Мы, с моим напарником Максимом, наметили в районе этого поселения несколько целей, имеющих краеведческий интерес.  В том числе и убедиться в наличии погоста, о котором говорил Валентин.

Как туда подъехать на машине – не знали и оставили авто километра за два. Пришлось идти по шпалам и крупной щебенке, так как по обе стороны железнодорожного полотна болото. Прогулка не из приятных. Кроме того Макcим шел с оружием (сезон был охотничьим), а по железной дороге и рядом с ней ходить с ружьями запрещено. Какой-нибудь машинист проходящего состава мог сообщить куда следует и это грозило проблемами…

Но что ж, идем, раз наметили. Кладбище нашли довольно быстро. Действительно, кресты с голубцами….

Подойдя ближе, прыснули от смеха, прочитав вырезанные на крестах имена усопших: Мухтарко, Верный, Муся, Роза… Это собачье кладбище…

В голову не приходило, что в этом депрессивном поселении, где психоневрологический интернат – самое крупное предприятие, может быть собачье кладбище. В нашем поселке нет ничего подобного, хотя он крупнее в десять раз и собак у нас намного больше, чем здесь людей.

Первый раз тогда задумался об этой проблеме, совсем не коммунальной.

Пару лет назад, идя по лесной тропинке (недалеко от жилья) уже в своем поселке, увидел стоящего у некого холмика одинокого мужчину. Подойти к нему не подошел, а на обратном пути поинтересовался холмиком. Он был уже мало-мальски оформлен а на вершине холмика стоял… стаканчик мороженого. Вы знаете языческий обычай нашего народа носить на могилы съестное, видно с этим уж ничего не поделаешь. Но почему мороженное? Честно говоря какие-то и нехорошие мыслишки в голове пронеслись…

Через год вижу, что собачья могила (думаю, что собачья) была спланирована, верх обложен дерном, на ней высажены цветы. Да, не за каждой человечьей так ухаживают… Велика все-таки привязанность людей к своим четвероногим друзьям, если и спустя годы их помнят и поминают…

Еще более убедился в этом совсем недавно. Собирая грибы, кинул взор на некую серую плиту, выделяющуюся на фоне травы.

Подойдя, оторопел: нормальная надгробная плита «человечьих» размеров с такой трогательной эпитафией. «Бим. 1991-2005 (даты рождения и смерти указаны полностью). Люди благодарны тебе за найденное украденное у них имущество. Ты честно выполнил свой долг. Прости и спи спокойно мой верный и любимый друг. Твой хозяин».

Да, пес то служивый, видимо. И даже для него нет достойного для погребения места…

Пора, пора уже муниципалитетам озаботиться проблемой захоронения наших четвероногих друзей и найти для этого землю. Знаю, что и с человеческим кладбищем большой вопрос – места не хватает, а расширение наталкивается на противодействие лесного ведомства. Но и за безгласных животных кто-то должен замолвить слово. И за так любящих их хозяев…

Юрий Сухарев, краевед, член Русского географического общества
Источник